Читать книгу "Развратная  - Маша Моран"

– Давайте я вас осмотрю, а потом уже решим, что делать. – Семен Владимирович вышел из ванной и теперь деловито копался модном портфеле. – Где мы можем расположиться?

Вика открыла рот, чтобы возразить: не нужны ей никакие осмотры, пусть оставят ее в покое! Но Павел жестко обхватил ее локоть и едва ли ни силком потащил в спальню. Заплетающимися ногами Вика прошлепала за ним. Как только Павел захлопнул дверь, она тут же попыталась выдернуть локоть из его хватки, а другой рукой толкнула в грудь.

– Что ты себе позволяешь?!

Паша навис над ней, прожигая кожу колючим зеленым взглядом. Вике казалось, что еще немного, и ее кости расплавятся. Сквозь зубы он гневно процедил:

– Хватит вести себя, как упрямая идиотка.

Вика не сразу нашлась, что ответить. Какого черта он распоряжается ею?! Вика еще раз толкнула Павла в грудь. На этот раз сильнее. Помимо воли она почувствовала твердость его мышц под мягкой тканью водолазки. Наверное, последствия удара на ней все же сказываются. О чем она думает?! И почему так хочется прикоснуться снова? Внутри разлилось странное чувство тепла. Вика заставила себя вспомнить, что происходит. Собрав последние силы, она постаралась представить, что общается с обнаглевшим учеником. Впрочем, так оно и было.

– Не смей со мной так разговаривать!

А что если Рома вернется раньше и застанет здесь посторонних? И что еще хуже – Павел ведь может проболтаться о том, что вчера произошло. Его нужно срочно выставить.

– Уходи немедленно.

Павел окинул ее взглядом, в котором причудливо смешались злость и насмешка.

– Что-то вы вчера не были такой смелой, Виктория Сергеевна.

Вика покачнулась. Перед глазами мелькнула темнота, в ушах зашумело. Пальцы ухватились за что-то мягкое и потянули. С удивлением Вика поняла, что сжимает в кулаке ткань Пашиной водолазки. Он грубо выругался и подхватил ее на руки. Вика хотела что-нибудь сказать, но язык заплетался и не слушался. А в Пашиных руках было так спокойно и уютно. Она чувствовала себя защищенной, окруженной со всех сторон каменной стеной. Он был твердым и горячим и так чудесно пах. Но она не должна вдыхать его аромат, потому что… Вика старалась вспомнить почему, но в голове было совершенно пусто. Мир вокруг казался смазанным и мутным, как улица за мокрым от дождя окном. Она же слишком устала. Устала готовить завтраки, обеды и ужины, гладить рубашки и брюки, пытаться сшить трещащую по швам семью. Хочется просто закрыть глаза и спать. Валяться в постели, пока не надоест. Ее желание исполнилось: Вика поняла, что лежит в кровати, когда старый матрас под ней просел, а чьи-то руки укрыли одеялом. Потом, как будто сквозь толщу воды, она услышала тихие встревоженные голоса. Чьи-то пальцы коснулись лица, надавили. Было больно и неприятно. Вика попыталась оттолкнуть чужие руки, но смогла лишь слабо дернуться. Снова послышались голоса. Ей казалось, что она бредет в тумане: вокруг только белая густая пелена, раздаются какие-то звуки, но их источник обнаружить невозможно. Может, это Рома? Он вернулся, увидел, как ей плохо и решил остаться? Конечно, это он, кто же еще?! Вика с трудом приоткрыла губы и тихо прошептала:

– Рома?..

Муж не ответил. Яркий свет ослепил глаза, и мелькнуло чье-то незнакомое лицо. Вика дернулась. Господи, неужели она снова оказалась в том переулке?! Фары, мужские пальцы. Она пыталась вырваться из цепкой хватки, но что-то мешало. Ноги запутались. Запахло лекарствами. Она в больнице? Врач снова скажет, что она не сможет иметь детей? Как пережить эти ужасные моменты заново? Вдвойне хуже от того, что Вика знает, чем они закончатся. Она выйдет от врача в очередной раз убитая ненавистными словами, дойдет до остановки, сядет в автобус, а после выбежит из него, заклеванная безжалостной толпой. В мрачной темной подворотне она поскользнется, и воняющий луком мужик схватит ее за локоть. Появится ли кто-то, чтобы остановить его? В тот раз ведь ему кто-то помешал. Но кто? Вика пыталась, но никак не могла вспомнить. Может, Рома все же придет? Он всегда приходил тогда, когда был больше всего нужен. Сейчас он ей необходим. Где же он? Запах лекарств усилился, забиваясь в ноздри, пропитывая кожу и волосы, одежду. Вика не хотела в больницу. Еще раз она не выдержит. Она попыталась позвать Рому, но собственный голос казался жутким скрипом старых петель. Белый туман вокруг клубился, расползался во все стороны. И Вика поняла, что тонет в нем.

Российская Империя. Времена правления Екатерины Великой

– С вами все хорошо, дорогая? – Зловонное дыхание мужа обдало щеку, и Меланья вздрогнула.

– Да, благодарю. Зябко. – Она говорила тихим спокойным голосом, изо всех сил стараясь скрыть, как отвратителен ей был вонючий боров, стоящий рядом.

– Я предупреждал вас, дорогая. Следовало одеться теплее – погода нынче переменчивая. Кто ж знал, что сегодня она преподнесет такой неприятный сюрприз?!

Меланья ничего не ответила. Ее уже начинало тошнить от вечного духа серы, исходящего от муженька. И этот его назидательный тон. Будто она была безмозглой дурой, и он уже устал пытаться вложить в ее голову хоть каплю ума. Неужели, у него совсем нет чувств? Он не нашел ничего лучшего на похоронах собственного сына, чем разговаривать о погоде и учить Меланью уму-разуму.

Казалось, еще немного, и она сорвется. Сотворит что-нибудь, что навсегда перечеркнет ее жизнь. Почти каждый день Меланья думала о том, чтобы лишить себя жизни. Сначала подобные мысли ужасали. Она ведь не единственная, кому выпал жребий несчастливого замужества. Терпели другие – потерпит и она. Не доставит жирному борову радости!

Но со временем мысли о смерти перестали пугать. Меланья с ужасом осознала, что всерьез планирует самоубийство. Она так устала…

Сегодняшняя ночь была одной из самых длинных. Пока муж, хрюкая и кряхтя, безуспешно пытался исполнить свой супружеский долг, Меланья предавалась греховным мыслям. В очередной раз она продумывала убийство. Но теперь не только свое. Долгие надсадные скрипы кровати были подобны пытке. Каждый раз, когда муж, сопя, тыкался между ее ног, кровать издавала жуткий мучительный стон. Меланья, закусив почти до крови губу, старалась сдерживать крики боли. Но выносить еще и этот звук, который словно тупой нож резал жилы, становилось невозможным. Уставившись невидимым взглядом в лепной потолок, Меланья представляла смерть. Сначала она разделается с мужем. Чтобы после ее смерти он не смог искорежить жизнь другой женщины. А потом уже наложит руки на себя – это единственный способ избежать пыток и суда за убийство мужа, приближенного самой императрицы.

Он сжимал мясистые пальцы на ее шее, лишая способности дышать, и проникал коротким отвратительным отростком в ее тело. Меланья же, широко распахнув глаза, воображала свои руки. Они покроются густой вишнево-черной кровью ее супруга. Она будет убивать его долго. Чтобы мучился и страдал, как мучается и страдает она. Он ответит кровью за каждый день их безобразного отвратительного брака, за то, что ей приходится терпеть, на что она обязана смотреть, не имея возможности ничего сделать…